Известный артист рассказал о себе студентам Института театрального искусства на Ботанической
Сергея Безрукова специально представлять не надо. Любимец миллионов, народный артист России и художественный руководитель Московского Губернского драматического театра на днях встретился со студентами Института театрального искусства на Ботанической улице. Он ответил на вопросы будущих артистов и даже исполнил песню Владимира Высоцкого, аккомпанируя себе на гитаре.
Играю Джона Сильвера— Сергей Витальевич, как получилось, что вы возглавили Губернский театр?
— Всё просто: меня назначили. Губернатор попросил немножко поднять авторитет Московской области. Правда, мы находимся в Москве, и в этом есть «военная хитрость». У нас не только подмосковный, но и московский зритель. Театр находится рядом с метро «Кузьминки» — это очень удобно. Иной раз, когда сильно тороплюсь, ныряю в метро: поднимаю воротник, утыкаюсь в телефон, чтобы не встречаться ни с кем глазами. Как только встретишься — всё: сразу возникает некий «творческий вечер в метро». «А расскажите…» — и понеслось.
В этом году в Губернском театре 5-й, юбилейный сезон, за четыре года я поменял весь репертуар. Сейчас у нас гастроли в Санкт-Петербурге. Один из спектаклей, которые мы показываем, — «Остров сокровищ». Я там периодически играю Джона Сильвера. И в этом нет ничего зазорного. Считаю, что для детей нужно работать как для взрослых и даже лучше. Взрослые могут простить, они-то всякое видели, а вот дети — нет. Если дети увидели что-то непотребное, они больше в театр не придут. В результате мы потеряем взрослого зрителя.
— Когда и как началось ваше актёрское становление?
— Начал рано, с 10 лет. Отец (Виталий Сергеевич Безруков — актёр и режиссёр, работавший в Театре сатиры. — Прим. ред.) ко мне приглядывался. Ещё когда я учился в школе, ставил со мной школьные спектакли. В «Ромео и Джульетте» я играл Ромео — практически моего ровесника, мне было тогда чуть больше 13 лет. И я реально жил на сцене. Когда произносил монолог: «Джульетта, мы сегодня будем вместе. Обдумаю, как это совершить», — я рыдал. Отец видел, как меня трясло, когда я кричал: «Тибальт кровавый, ты невредим, ты на вершине славы. Меркуцио убит…» Отец подогревал мои чувства, чтобы я жил на сцене, а не играл. И когда я играл в «Канители» Чехова дьячка, который сходит с ума от запутавшей его бабки, у нас вся школа и гороно от смеха пополам складывались. Так что при поступлении в Школу-студию МХАТ у меня уже была очень хорошая эмоциональная школа.
Мои корни — в Нижнем Новгороде— В сериале «Участок» вы сыграли доброго, справедливого деревенского участкового Павла Кравцова. А в жизни вы тянетесь душой к простому народу, к русской глубинке?
— Родился в Москве, но корни мои — в Нижнем Новгороде. Меня там всегда воспринимают как родного. Во время гастролей бываю в Самаре, Саратове, Волгограде, Ульяновске. Все эти города на Волге — моей реке. Это говорю не для красного словца: это моя кровь, мои истоки. И если мне надо эмоционально подзарядиться, мысленно туда переношусь. У меня в кабинете есть большая, хорошего качества фотография — сестра подарила на день рождения. На ней — Оленья гора, там останавливался Иван Грозный перед походом на Казань. А ещё там Макарьевский монастырь и такой разлив, такое ощущение русского простора, что дух захватывает. Фотография висит у меня за спиной, и иногда поворачиваюсь, смотрю, вспоминаю: вот здесь я с дедом на мотоцикле проезжал, здесь заливные озёра, а сюда мы ездили на рыбалку… Корни у человека, если он сам их не отрезает, всегда с ним.
— Чем бы вы занимались, если бы не стали артистом?
— Когда задают такой вопрос, я начинаю вспоминать все свои роли и понимаю, что когда я надеваю, допустим, форму офицера, чувствую себя в ней абсолютно органично. Я даже в школе по начальной военной подготовке всегда занимался на отлично, хорошо стрелял. Это моё. Дед был офицером. Но армия — это приказ-исполнение, армия без этого не может. Там нельзя сказать, что «я подумаю и решу». В общем, я счастлив, что стал артистом.
Полезно подходить к себе с юмором— Вы наверняка знаете, что о вас ходят анекдоты как об артисте, который сыграл всё. Вас это не раздражает?
— Если бы я играл и тиражировал только себя самого, думаю, таких шуток бы не возникло. Пусть они будут. В комедии «Мифы» я сам над собой поглумился. Вместе с режиссёром Сашей Молочниковым мы придумали роль артиста, который сыграл всё и от этого уходит в дикий запой. Очень полезно с юмором подходить к себе. Кстати, анекдот анекдотом, но не думал, что сыграю артиста балета. А я это сделал в фильме Анны Матисон «После тебя». В Школе-студии МХАТ я любил танец. У меня была хорошая растяжка, и за станком всегда стоял первым. Педагог по танцам даже называла меня «ты мой Барышников», и я всё время думал, где бы это умение применить на сцене. В фильме в современном балете я сам работал, а в классике, поскольку там были прыжки, у меня был дублёр Денис Матвиенко, солист Мариинки. Приятно было, когда профессионал Серёжа Филин признался, что четыре раза смотрел эту картину. А Андрис Лиепа как-то сказал: «Откуда вы всё знаете? Я поверил».
— Когда увидим новый фильм с вашим участием «Пушкин. Виски. Рок-н-ролл»?
— Надеюсь, в следующем году. В фильме я играю рок-музыканта. Конечно, я пел и до этого, но сейчас я это сделал профессионально, в студии. Песни в рок-исполнении будут довольно любопытными.
Мечтаю сыграть в фильме о войне— О какой роли мечтаете?
— У меня ещё не было большой картины, с размахом, про Великую Отечественную войну. Сейчас есть предложения, посмотрим… «Тыщу» лет назад я, правда, снимался в сериале «В июне 41-го». Меня тогда удивили белорусские ребята-реконструкторы, которые изображали фашистов. Было даже немного странно видеть, с каким упоением они это делают. Они всё точно воспроизвели — вплоть до щёточек и пилочек для ногтей. Знали все звания, устав, говорили по-немецки: некоторые хорошо, а кто-то с акцентом. Я спросил: «Ребята, а деды-то у вас воевали?» — и предупредил: «Я буду вас бить серьёзно». Они меня боялись.
— Вас совершенно справедливо называют звездой. А как вы сами относитесь к этому?
— Звёздная болезнь — это когда ты считаешь, что ты ярче, чем звёзды на небе. Но это же неправда. Само понятие звёздности — это что-то вроде оскорбления. Мы все рабочие люди. Я в свои 44 года много работаю, руковожу Губернским театром, выпускаю спектакли… Мне нравится каждый раз что-то новое открывать, и это можно делать бесконечно.
Фото на память со студентами/ Фото: сайт Института театрального искусства
Текст: Ирина КОЛПАКОВА